Житие и история почитания
преподобной великой княгини Евдокии,
во инокинях Евфросинии
«Приидите, все празднолюбцы, верою сошедшеся, торжествуем днесь в память благоверныя княгини и нашея матери Евфросинии, глаголюще: радуйся, монашествующих жен наставнице, и в мире живущих ко спасению путеводительнице!». В этих словах стихиры отразились два подвига — семейный и монашеский, подъятые великой княгиней Евдокией, преподобной инокиней Евфросинией, просиявшей первой женщиной в Соборе Московских святых.
Дочь Суздальского князя Дмитрия Константиновича и его супруги Анны, княжна, носившая в миру имя Евдокия (от греческого слова «благоволение», в просторечии Авдотья), родилась в 1353 году.
Как росла и воспитывалась княжна Евдокия, сведений не сохранилось. Согласно летописям, родители её отличались любовью к Богу и благочестием, а также покровительствовали делу просвещения. Древнейший из сохранившихся летописных сводов — «Лаврентьевский список» составлен и написан по повелению князя Дмитрия Константиновича, который закончил свою жизнь схимником в 1383 году, через три года после Куликовской битвы.
Вероятно, не раз посещала юная княжна Ризположенский монастырь, где находилась рака с мощами святой княжны Евфросинии Суздальской (XIII в.) и хорошо знала о её жизни и чудесах. Возможно, не случайно, при монашеском постриге в конце своей жизни, Евдокия приняла это же имя.
Первые годы в браке с великим князем Дмитрием. По благословению святителя Алексия, митрополита Московского, 18 января 1366 года совершилось бракосочетание тринадцатилетней Евдокии с шестнадцатилетним великим князем Московским Дмитрием Ивановичем. Свадьбу торжественно отпраздновали в Коломне (Москва ещё не восстановилась после пожара 1365 года). Бракосочетание юных князя и княгини «преисполнило радостию сердца русских», как говорит летописец.
Этот брак имел большое значение для судьбы Московского государства, так как был залогом прекращения междоусобной борьбы двух сильных княжеств: Московского и Суздальского, — и скреплял их союз. Отец невесты князь Дмитрий Константинович, правнук родного брата святого благоверного князя Александра Невского Андрея, соперничая с Москвой, дважды добивался великого Владимирского престола. В итоге он уступил великокняжеский ярлык юному Московскому князю Дмитрию, выдал за него свою дочь, и из соперника сделался верным союзником.
Но, кроме политического расчёта, была в этом браке и другая цель: митрополит Московский Алексий, выбравший князю жену, разглядел в этой юной девочке удивительные христианские черты: кротость, преданность, твёрдую волю и чувство долга. Князю Дмитрию он выбрал сокровище, о котором говорит Премудрый Соломон: «Жену добру кто найдёт, дороже есть камения многоценного».
Молодая княгиня во всём усердно подражала богоугодному житию «державнаго и благонравнаго супруга, с ним единомудренно в заповедех Господних благозаконно живущи», — сообщает летописец. И сам князь Дмитрий, по словам его жития, был «с Богом все творящий и за Него борющийся».
В трудное время был заключён этот брак. Заканчивался сорокалетний период относительного спокойствия на Руси, наступало время почти не прекращающихся войн с многочисленными врагами — внешними и внутренними. Кроме постоянного противостояния внешним врагам — Орде и Литве, продолжалось кровавое соперничество русских княжеств.
Испытания приходили не только в «нашествиях иноплеменных» и «междоусобных бранях», но и в других бедствиях. Незадолго до бракосочетания князя Дмитрия и Евдокии, летом 1365 года, страшный «Великий Всесвятский» пожар за два часа уничтожил Москву, и в том числе мощные дубовые стены Кремля. Стояла сильная жара и засуха, загорелась церковь Всех Святых в Чертолье, а бурный ветер мгновенно разнёс пламя, перекидывая горящие брёвна. Море огня охватило улицы города, безжалостно пожирая деревянные постройки. Горели дома, имущество, скот, гибли люди.
Ещё раньше в Москву пришёл с южных рубежей «мор велик зело», народ умирал тысячами, по московским улицам слышен был плач и причитания осиротевших людей. От чумы погибли суздальские родственники Евдокии, мать и брат Андрей. Стон и плач простого народа достигали княжеского терема, оставляя свой след в сердце юной княгини — и уже тогда явила себя Евдокия матерью и покровительницей обездоленных погорельцев, вдов и сирот. Лишённым крова она помогала снова отстраивать жильё и «утоляла состраданием скорби бедствующих» (икос 3).
Едва Москва восстановилась из пепла, как в 1368 году литовский князь Ольгерд осадил Кремль, в котором затворились великий князь с княгиней, митрополит Алексий, бояре и часть простого народа. Хотя Ольгерд не смог взять штурмом новых каменных стен Кремля, он разорил окрестности. В 1370 году литовский князь совершил новый набег. И снова горела Москва, опять слышались стоны и крики московских жителей, побиваемых литовцами. Вся московская земля была опустошена. Юная княгиня непрестанно молилась о родной земле и всеми силами старалась облегчить положение страждущих.
Не прошло и пяти лет замужества, как князю Дмитрию было необходимо ехать в Орду в связи со спором о великом княжении с Тверским князем Михаилом Александровичем. Первосвятитель Русской Церкви митрополит Алексий не только благословил князя на эту поездку — восьмидесятилетний старец сам сопровождал его до Коломны. Сколь опасно было это путешествие, столь тяжела была разлука для Великой княгини. «Буря скорбных мыслей, — говорится в акафисте святой, — охватила тебя, когда юный князь, ради блага людей своих, добровольно пошёл в жилище разъярённых злонравных иноверцев, как овца в логовище диких зверей. Но ты изливала скорби сердца в молитвах теплых пред Господом Единым» (кондак 4). По молитвам святителя Алексия и преподобного Сергия, князь Дмитрий Иванович вернулся из Орды в Москву с ярлыком на великое княжение.
Вся жизнь великокняжеской четы прошла под духовным руководством и благословением великих святых земли Русской — святителя Алексия и преподобного Сергия, а также его племянника и ученика — святого Феодора, игумена московского Симонова монастыря (впоследствии архиепископа Ростовского), который был духовником Евдокии. С помощью этих подвижников Святой Руси юная чета терпеливо вынесла ниспосланные ей жизненные испытания.
Велико было влияние на княгиню преподобного Сергия. Недаром Церковь причислила её как духовную ученицу преподобного к Собору Радонежских святых. Преподобный Сергий крестил самого Дмитрия и двух его детей, в том числе и будущего наследника Василия. В 1374 году Троицкий игумен пришёл на крестины княжича Юрия в город Переславль и совершил таинство крещения в присутствии самого великого князя с супругой, родителей Евдокии, её братьев, московских и суздальских бояр. Всего же в семье великого князя Дмитрия родилось 12 детей: 8 сыновей и 4 дочери. Восприемником прочих детей был преподобный Димитрий Прилуцкий, также почитаемый русский святой.
Это был поистине благословенный христианский брак. Автор «Слова о житии» князя Дмитрия находит удивительные и точные слова для описания совместной жизни великокняжеской четы: «Еще и мудрый сказал, что любящего душа в теле любимого. И я не стыжусь говорить, что двое таких носят в двух телах единую душу и одна у обоих добродетельная жизнь, на будущую славу взирают, возводя очи к небу. Так же и Дмитрий имел жену, и жили они в целомудрии. Как и железо в огне раскаляется и водой закаляется, чтобы было острым, так и они огнём Божественного Духа распалялись и слезами покаяния очищались». Красноречиво описывает он их жизнь после свадьбы: «Жили они целомудренно, словно златогрудый голубь и сладкоголосая ласточка, с благочестием пеклись о спасении своём, с чистой душой и ясным умом держа земное царство и готовя себя к небесному, и плоти своей не угождали».
Куликовская битва. Княгиня помогала супругу нести тяжёлый крест управления страной в тяжкое время татаро-монгольского ига. В 1380 году её постигла новая разлука. На этот раз беда сама пришла на Русь — огромное войско ордынского темника Мамая двигалось к русским пределам подчинять непокорную Москву. Не будем излагать подробно историю и предысторию самого Куликовского сражения — о нём написано много. Взглянем лишь на те мгновения, когда сведения о великой княгине появляются в скупых средневековых повествованиях об этом великом событии.
27 августа 1380 года духовенство окропляло святой водой войска, которые выходили через трое кремлёвских ворот — Николаевские, Фроловские (Спасские) и Константино-Еленинские. Московская рать двинулась на юг. Матери и жёны, провожая воинов на битву, давали им «конечное целование» — так издревле прощались с теми, кто шёл на верную смерть.
«Княгиня же великая Евдокия Дмитриевна, и Владимирова княгиня Мария, и других православных князей княгини, и многие жены воевод, и боярыни московские, и простых воинов жены провожали их и от слез и рыданий не могли вымолвить и слова, в последний раз целуя мужей своих. Князь же великий и сам едва удерживался от слез, не стал плакать при людях» (опорой которых оставалась в те дни Евдокия), «но в сердце своем весьма прослезился. И, утешая княгиню свою, так сказал: «Если Бог за нас, то кто против нас?» И сел на коня своего, и все князья и воеводы сели на коней своих, и выступили из города».
Из окон, выходивших на реку Москву, княгиня долго смотрела вослед войскам, удалявшимся навстречу жестокой битве: «Великая же княгиня Евдокия со своею снохою и с воеводскими женами, и с боярынями взошла в златоверхий свой терем набережный и села на рундуке под стекольчатыми окнами. Ибо в последний раз видит она великого князя, слёзы проливая, словно речной поток» (Сказание о Мамаевом побоище). Картина известного художника Ильи Глазунова («Проводы войска», 1979) изображает её как раз в этот момент: войска удаляются за горизонт, а княгиня с детьми, стоя на крепостной стене, сжав руки, провожает их взором, полным горечи, надежды и молитвы. Княгиня олицетворяет здесь всю Русскую землю, защищать которую двинулись войска.
«Сказание о Мамаевом побоище» содержит молитву великой княгини: «С великою печалью, приложив руки свои к груди, говорит: “Господи Боже мой, Всевышний Творец, взгляни на мое смирение, удостой меня, Господи, увидеть вновь моего государя, славнейшего среди людей великого князя Дмитрия Ивановича. Помоги же ему, Господи, Своей твердой рукой победить вышедших на него поганых половцев.
И не допусти, Господи, того, что за много лет прежде сего было, когда страшная битва была у русских князей на Калке с погаными половцами, с агарянами; и теперь избавь, Господи, от подобной беды, и спаси, и помилуй! Не дай же, Господи, погибнуть сохранившемуся христианству, и пусть славится Имя Твое святое в Русской земле! Со времени той калкской беды и страшного побоища татарского и ныне уныла Русская земля, и нет уже у нее надежды ни на кого, но только на Тебя, Всемилостивого Бога, ибо Ты можешь оживить и умертвить.
Я же, грешная, имею теперь две отрасли малых, князя Василия и князя Юрия: если встанет ясное солнце с юга или ветер повеет с западу — ни того, ни другого не смогут еще вынести. Что же тогда я, грешная, поделаю? Так возврати им, Господи, отца их, великого князя, здоровым, тогда и земля их спасется, и они всегда будут царствовать”».
Когда Куликово поле содрогалось от страшной битвы, московские жители неотступно взывали ко Господу о помощи. Евдокия молилась за мужа, за войско, за спасение отчизны. Летописец отдельно упоминает о том, что она молилась в церкви «день и нощь» и, помня, что «милостыня избавляет от смерти» (Товит 4, 10), «нача сугубы милостыни творити». Известно, что муж и жена уже не двое, но как бы одно существо, поэтому можно по праву сказать, что княгиня разделила с великим князем подвиг борьбы за освобождение Руси от монголо-татарского ига, — горячими молитвами и делами любви. И Господь даровал ей счастье на том же самом месте, где она прощалась с мужем, встретить его, триумфально вернувшегося в Москву с победой.
Победа на Куликовом поле произошла 8 сентября в день праздника Рождества Пресвятой Богородицы. Впоследствии, уже после кончины великого князя Дмитрия, княгиня Евдокия поставила в память о муже и в воспоминание о Куликовской битве каменную церковь Рождества Пресвятой Богородицы на своем дворе возле княжеских палат в Кремле. Церковь построили на месте деревянной церкви Воскрешения Лазаря, в память чего там был устроен придел. Княгиня богато украсила её, наделив её золотыми и серебряными сосудами, а расписали церковь славные иконописцы Феофан Грек и Симеон Чёрный.
Нашествие Тохтамыша. Вскоре, почти без передышки, Русь оказалась перед новым, не менее тяжёлым испытанием. В борьбе за власть в Золотой Орде Мамая победил хан Тохтамыш, который считал своим долгом восстановить власть Золотой Орды над Русью. Однако он не преуменьшал силы нового русского государства. Свой единственный шанс он видел в неожиданности и скорости нападения. В 1382 году он внезапно появился с конным войском на западном берегу средней Волги. Русские были застигнуты врасплох. Уныние и ужас охватили Москву, когда известие о приближении Тохтамыша достигло города.
Поскольку уже было слишком поздно собирать ополчение, многие князья и бояре предлагали немедленную капитуляцию как единственный способ избежать полного разрушения, однако великий князь Дмитрий, по-видимому, не хотел так легко, без боя, сдавать завоеванную в Куликовской битве свободу Руси. Он решил выйти из Москвы, которая должна была обороняться за каменными стенами, а в это время собрать новое войско в северных землях, чтобы разбить татар. Для этого он отправился в ближний Переславль, а затем, видя недостаток войска, в Кострому.
Великий князь Ольгерд Литовский в прошлом дважды безуспешно пытался взять штурмом новые каменные стены Москвы (в 1368 и 1370 годах). По-видимому, Дмитрий Донской был уверен, что ордынцам тоже этого не удастся, и что Москва выдержит вражескую осаду, а потому разрешил великой княгине Евдокии (накануне родов) с детьми, и некоторым из бояр оставаться в городе. 14 августа, вскоре после отъезда мужа, Евдокия Дмитриевна родила сына Андрея.
Но как только великий князь покинул столицу, среди жителей стольного града начались разногласия. Часть именитых людей желали уйти в безопасное место, другие хотели остаться и оказать сопротивление захватчикам. Началась смута, некоторых, пытавшихся бежать из города, убивали, а их имущество разграблялось. Ворота закрыли, не позволяя никому выйти из города. Вероятно, опасность всё же ощущалась всеми, и исключение было сделано для митрополита Киприана, великой княгини с детьми и их ближайшего окружения, и то «едва вон из града пустиша» их. Великая княгиня поспешила к мужу в Кострому.
23 августа 1382 года армия Тохтамыша появилась у городских стен. После трёх дней безуспешной осады хан решил действовать обманом и предложил перемирие, запрашивая только «малые дары» за снятие осады. Как только ворота были открыты, враги ворвались в Москву, разграбили и сожгли город, и истребили жителей. После этого ордынцы рассыпались по всему княжеству московскому, разоряя города и села, обратив в пепелище большую часть русских земель: Владимир, Переславль, Юрьев, Звенигород, Можайск…
Один из отрядов ордынцев достиг Переславля, где в то время находилась Великая княгиня Евдокия на пути в Кострому, и она едва избежала плена. По преданию, спасение произошло чудесным образом: когда город был окружён татарами, жители и с ними великая княгиня Евдокия с детьми сели в лодки и выплыли на середину Плещеева озера (как горожане обычно спасались от набегов). Татары устроили погоню, но внезапно опустившийся густой туман скрыл беглецов от преследователей. Может быть, именно в ознаменование своего спасения (возможно, произошедшего в день памяти Иоанна Предтечи, 29 августа по старому стилю) княгиня построила в Переславле, возле реки Трубеж, церковь в честь Рождества Иоанна Предтечи. В память об этом чудесном избавлении жители Переславля вплоть до революции устраивали в день этого праздника крестный ход на лодках к середине озера.
Вскоре, однако, бесчинства воинов Тохтамыша на русских землях прекратились. У Волоколамска их разбил князь Владимир Андреевич; тогда же разведчики Тохтамыша доложили, что великий князь Дмитрий собрал в Костроме значительные силы. Тохтамыш приказал отступать. На обратном пути ордынцы опустошили Рязанское княжество.
Когда великий князь Дмитрий и его брат князь Владимир возвратились в разорённую Москву, вид пепелища вызвал у них слёзы. «И плакася много», — говорит летописец, — «И так всю надежду возложили на Бога, яко так изволилось судьбам Его быть». В первую очередь Дмитрий Донской распорядился за счёт своей казны предать земле тела погибших «с достойным песнословием». Погребено было около 24 тысяч тел (а было население Москвы до того около 30 тысяч).
«И до той поры, прежде, была Москва для всех град великий, град чудный, град многолюдный, и множество в нем всякого народа, и множество богатства и всякого узорочья — и в един час изменился облик его. И не на что глядеть стало: разве только земля, и пыль, и прах, и пепел, и множество трупов. И святые церкви стоят разорены, словно осиротевшие, словно овдовевшие. <…> Князь же повелел христианам дворы ставить и город отстраивать» — так описывает Москву после Тохтамышева разорения летописец.
Несмотря на это внезапное нашествие, возвышение и укрепление Руси было уже не остановить: сил на дальнейшее разграбление русских земель у татар уже не было, а внутренние нестроения продолжали сотрясать саму Орду. Да и русские твёрдо помнили о победе на поле Куликовом, которая уничтожила прежнее убеждение в непобедимости Орды и показала, что Русь окрепла для борьбы за независимость. Набег Тохтамыша не уменьшил этого значения Мамаева побоища: татары одолели в 1382 г. только потому, что пришли «изгоном», внезапно и крадучись, а Москва их проглядела и не убереглась. Все понимали, что теперь Русь не поддастся, как прежде, нашествиям Орды и что татарам можно действовать против Руси только нечаянными набегами.
Промыслом Божиим и по молитвам святых и праведников Русской земли крепла надежда на освобождение от ненавистного ига. Много молитв о спасении родной земли вознесла и великая княгиня Московская Евдокия-Евфросиния, за что её столетиями с особым благоговением и любовью чтит русский народ и прославляет Русская Православная Церковь.
Пребывание сына в Орде. Князю Дмитрию пришлось, однако, признать себя снова данником хана, и формально, как и прежде, русским князьям пришлось вновь отправляться в Сарай за ярлыками на княжение. В следующем 1383 году на великое княжение Владимирское заявил свои права Тверской князь Михаил, могущественный соперник Москвы. Тохтамыш, однако, ярлык на великое княжение Владимирское выдал Дмитрию Московскому. Чтобы вынудить обоих князей повиноваться, он оставил в Орде в качестве заложников сына Михаила — Александра и сына Дмитрия — Василия, которому было тогда около тринадцати лет.
Нелегко было княгине Евдокии отпускать сына. Как показало время, она обрекла себя на двухлетнее страдание. В акафисте святой говорится, что когда сын её «два года прожил в плену у безбожных врагов», княгиня «скорби сердца своего пред одним Господом в молитвах теплых изливала» (кондак 4). Кроме дани, Тохтамыш потребовал за Василия выкуп восемь тысяч рублей. Сумма по тем временам была огромная, и разорённое Московское княжество не могло выплатить всю сумму, поэтому Василию пришлось жить в плену у хана два долгих года, после чего ему удалось бежать (в 1385 году).
Кончина великого князя Дмитрия. Как повествует Степенная книга, великий князь Дмитрий «пожил со своею христолюбивою великою княгинею Евдокиею 22 года в целомудрии, и родились им сыновья и дочери, и воспитали их во благочестии». Весной 1389 года Дмитрий Иванович разболелся и «прискорбен был». Через некоторое время ему снова стало легче, «и возрадовалась великая его княгиня и сыновья его и вельможи его радостию великою», однако это было лишь временное облегчение от болезни.
В мае 1389 года у великокняжеской четы родился последний сын, названный Константином. Но всего через три дня после родов Евдокию позвали к одру умирающего мужа: за это время болезнь его усугубилась, и приблизилось время его отшествия. Тяжёлую болезнь князя тщательно скрывали от слабой после родов супруги — тем большей тяжестью обрушилось на неё неожиданное горе.
Князь «призвал к себе благолюбивую и благонравную свою великую княгиню и благородных сыновей своих и сказал: Послушайте меня все! Вот я отхожу ко Господу Богу моему. Ты же, дорогая моя княгиня, будь чадам своим отец и мать, наставляя их и укрепляя». Сыновьям же своим сказал: «Я предаю вас Богу и матери вашей, всегда уважайте её». После наставлений великий князь дал «конечное целование великой своей княгине и чадам своим, и боярам», и благословил их, сказав: «Бог мира да будет с вами». «И сложив руки на груди, с миром предал святую свою и непорочную душу в руки истинного Бога. Лицо же его просветилось, как у ангела». Великий князь Дмитрий Иванович скончался на сороковом году жизни 19 мая 1389 года, в среду, во втором часу ночи.
Летописец — младший современник венценосных супругов — записал «Плач Великой княгини» — одно из вдохновеннейших поэтических творений Древней Руси:
«Великая княгиня, увидев его умершим, лежащим на одре, восплакалась горьким голосом, огненные слёзы из очей испущающи, утробой растерзаясь и в грудь свою руками бьюще, и как ласточка на заре, словно свирель, сладко и жалостно говорила так:
“Как ты умер, жизнь моя дорогая, меня одну вдовой оставив?
Почто я прежде тебя не умерла?
Как зашёл ты, свет очей моих?
Куда отходишь, сокровище жизни моей? Почто не промолвишь мне ничего?
Цвете мой прекрасный, что рано увядаешь?
Винограде многоплодный, уже не подашь плода сердцу моему и сладости душе моей.
О державный государю, ужель меня забыл ты?
Почему не воззришь на меня и на детей своих? Почему им ответа не дашь?
На кого ты меня оставляешь?
Солнце мое пресветлое, рано заходишь!
Месяц мой прекрасный, рано погибаешь!
Звезда восточная, почто к западу грядёшь?
Царю преславный, жизнь моя дорогая, как порадуюсь с тобой, или как приму тебя, или послужу тебе?
Где, преславный государю, честь и слава твоя, где господство твое?
Государь всей земли Русской был ты, ныне же мертв лежишь, никем не владеешь.
Многие страны примирил ты и многие победы показал, ныне же смертию побежден.
Изменилась слава твоя и зрак лица твоего переменился во истление.
О, жизнь моя дорогая! Как за многоценную багряницу худые сии и бедные погребальные ризы приемлешь,
за царский венец, худым сим платом главу покрываешь,
за палату красивую гроб принимаешь?
Свете мой светлый, зачем помрачился ты?
Если Бог услышит молитву твою, помолись о мне, княгине твоей,
да как вместе жила с тобою, вкупе и умру с тобою.
Юность не отошла от нас, а старость не постигла нас.
Не много нарадовалась с тобою, за веселие плач и слезы пришли мне,
а за утеху и радость сетование и скорбь явились мне.
Почто я прежде тебя не умерла, дабы не видеть смерти твоей и своей погибели?
Не слышишь ли, господине, бедных моих слез и словес;
не умилишься ли моим горьким слезам?
Звери земные на ложи свои идут, и птицы небесные ко гнездам летят,
ты же, господине, от дома своего некрасно отходишь…
Кому уподоблюсь я, уединенная? Ибо оставила я великого царя!
Старые вдовы, утешайте меня!
Молодые вдовы, восплачьте со мною!
Ибо вдовия беда горче всех людей.
Как восплачу или как возглаголю?
Великий мой Боже, Царь Царей, заступник мой будь!
Пречистая Госпожа Богородица, не оставь меня и во время печали не забудь меня!”»
На следующий день великого князя Дмитрия Ивановича похоронили в соборе святого Архангела Михаила, усыпальнице всех московских князей. По свидетельству современников, этот день стал днём печали для многих русских людей: «И плакали над ним князья, и бояре, и вельможи, епископы, архимандриты, и игумены, и священники, диаконы, и черноризцы, и весь народ от мала и до велика, и не было такого, кто бы не плакал, и не слышно было пения церковного из-за громкого плача. И разошлись все, исполненные скорби…».
Незадолго до смерти, в апреле-мае 1389 г., князь составил завещание — духовную грамоту. Этот документ — один из немногих дошедших до нас от того времени — небезынтересен для нашего повествования как свидетель нежной заботы и глубокого доверия великого князя к жене, ставшей его главным душеприказчиком. В грамоте Дмитрий Иванович упрочает авторитет княгини и утверждает её власть над сыновьями: «Поручаю детей своих своей княгине. А вы, дети мои, живите заодно, а матери своей слушайтесь во всём, из воли её не выходите ни в чём. А если кто из сыновей моих не станет слушать своей матери и выйдет из её воли, то не будет на том моего благословения…».
Предвидя будущие разногласия княжичей, Дмитрий Иванович поручал Евдокии Дмитриевне в случае необходимости перераспределять земли между сыновьями. «А вы, дети мои, — обращался он к сыновьям, — слушайте своей матери, что кому даст, то тому и есть». Если один из сыновей умрёт, то распорядиться уделом должна была сама Евдокия.
По завещанию великий князь щедро наделил жену, передав ей часть торговых пошлин в Москве, а также волости и села во владениях каждого из сыновей. Отдельно оговорены княжеские «прикупы», села, которые переходили в личное владение княгини: «а в тех примыслех вольна моя княгиня, сыну ли которому даст, по души ли даст. А дети мои в то не вступаются». Среди этих прикупов перечисляется и село Петровское недалеко от Юрьева-Польского: «А из Юрьевских сел даю ей: куплю свою Петровское село, да Фроловское, да Елох».
Жизнь после кончины супруга и подвиги благочестия. Дмитрий Иванович передал престол своему сыну Василию, прозорливо завещав, чтобы соправительницей ему была мать. Не к мирским и государственным делам, по-видимому, лежало сердце Евдокии, но на руках её были несовершеннолетние дети, да и юный Василий Дмитриевич нуждался в твёрдой поддержке. Поэтому она продолжала жить в великокняжеских чертогах и служить мудрой наставницей своему державному сыну, усугубляя при этом явные и тайные подвиги благочестия.
Многие княгини до и после неё удалялись в конце жизни в монастырь — это было обычно, — но Евдокия Дмитриевна выделяется из ряда остальных тем, что, почти до кончины не имея возможности удалиться из мира, сумела сочетать дела государственные и строгое подвижничество. Она «труды к трудам прилагала и подвиги к подвигам, и прочие добродетели исправляла, ими же возможно Богу угодити», — повествует летописец.
Во-первых, исполняя евангельский завет о совершенстве, великая княгиня начала усердно раздавать своё имение нуждающимся. «Милующий нищего, взаим даёт Богу» — говорится в Писании (Притч. 19, 17). Не устаёт превозносить милостыню святитель Иоанн Златоуст, сказавший: «Довольно для тебя выполнить одну только добродетель милостыни, чтобы ни в чём не быть скуднее апостолов».
Княгиня Евдокия подавала ревностный образец для подражания супругам великих князей, царей и императоров в дальнейшей русской истории, которые также славились своей благотворительностью. Располагая после смерти мужа немалыми собственными средствами (она владела 31 волостью), Евдокия Дмитриевна использовала их на благочестивые дела. «Христолюбивая же великая княгиня Евдокия не переставала <…> милостыни нищим творить с любовию», — говорится в «Сказании», — при этом «милостивное нищелюбие» она «исправляла без всякого тщеславия», что даётся далеко не просто.
Святая княгиня «многи святыя церкви постави и монастыри возгради». Известны её крупные вклады во владимирский в честь Рождества Пресвятой Богородицы мужской монастырь: с. Арбузово во Владимирском и с. Баскаково в Суздальском уездах. Преподобному Кириллу Белозерскому в основанный им монастырь в честь Успения Пресвятой Богородицы Евдокия Дмитриевна дала вкладом с. Сандыревское на Белоозере. По свидетельству «Въмале сказания», великая княгиня построила в Переяславле, «близ града, у реки Трубежа», церковь во имя св. Иоанна Предтечи и «монастыри устрои». С её именем предание связывает возобновление около 1392 г. переславль-залесского Горицкого Успенского мужского монастыря.
Как говорилось выше, в 1393 году Евдокия заложила в Москве церковь Рождества Пресвятой Богородицы, «что вверху на царицыных сенях», как его потом стали называть. Впоследствии он неоднократно перестраивался, но до наших дней сохранился фрагмент белокаменной кладки XIV века — древнейший памятник московского зодчества. Ныне церковь Рождества Богородицы входит в ансамбль Теремного дворца, построенного в Кремле в XVII веке и включенного впоследствии во внутренний двор Большого Кремлевского дворца.
Но помимо подвига благотворительности, великая княгиня Евдокия предприняла не столь обычный для правителей подвиг сугубого аскетического воздержания и уединённой молитвы. «Въмале сказание» сохранило память о строгой жизни Евдокии Дмитриевны после смерти мужа и о её аскетических подвигах, которые она тщательно скрывала от людских глаз, как и подобает истинным подвижникам. С утра до ночи занимаясь земными делами, ночью она предавалась бдению и молитве. Под роскошной великокняжеской одеждой она носила власяницу (колючую волосяную рубашку) и тяжёлые вериги. По долгу своего положения, княгиня участвовала в государственных делах и устраивала в великокняжеском тереме званые обеды, но сама не прикасалась к яствам, вкушая постную пищу. И так она тайно «иссушала благородную плоть свою», являясь людям со светлым радостным лицом и одеваясь во многие пышные одежды, чтобы казаться полной.
Будучи побеждаем подвижницей, старый враг диавол воздвиг на неё гонение с другой стороны и внушил некоторым легковерным людям мысль: «Как может такая могущественная вдова, живя в самоволии и неговании, оставаться целомудренной?». Великой княгине к этому времени было около 35 лет. По Москве стали ходить нелепые слухи, которые не утаились и от самой княгини.
Но для неё клевета стала поводом к стяжанию ещё одного венца добродетели: совершенного смирения и незлобия в терпении обид. Она никак не смутилась слухами, напротив, внутри радовалась, что ей удалось потерпеть временное неправедное поношение, по слову Господа: «Блаженны вы, когда будут поносить вас и гнать и всячески неправедно злословить за Меня. Радуйтесь и веселитесь, ибо велика ваша награда на небесах» (Мф. 5, 11). И ради того блаженства хотела подвижница с молчанием до конца претерпевать «неправедное тайноглаголание».
Однако она увидела, что один из её сыновей, Юрий, смутился этими наветами. Тогда княгиня призвала к себе всех своих сыновей и сказала: «О чада мои милые и любезные! Никак не смущайтесь! Я с радостию хотела до конца претерпевать Христа ради всякое уничижение и лжесловесие человеческое, но, однако, вижу, что один из вас смутился. И поэтому, не стыдясь, скажу вам о том, о чём хотела, чтобы никто никогда не узнал. Вы же, чада мои, увидите, и вам всё обо мне станет понятно, и настоящая клевета да исчезнет». Она приоткрыла немного одежду свою сверху, и они увидели, что из-за сильного воздержания, больших трудов и ношения власяницы, плоть её, как от огня, была почерневшей и к костям прильпнувшей. И удивились они, какое «жестокое житие» проводила их мать и как скрывала это от людей. Подвижница запретила сыновьям кому-либо рассказывать о виденном и наказывать клеветников, предпочтя клевету похвале.
Из сказанного о добродетельной жизни её видно, что на княгине оправдываются слова преподобного Макария: «Поистине, не имени монаха или мирянина, или девы, или жены с мужем, но правого произволения ищет Бог, и Он им всем даёт Своего Святого Духа».
Помощь сыну в управлении: возвращение митрополита и сретение Владимирской иконы. Несомненно, в таком образе жизни следует искать залог успеха и в государственной деятельности княгини Евдокии как правительницы, плодотворно потрудившейся на благо страны. Как говорит «Въмале сказание», она сугубо подвизалась в молитвах о всей державе чад своих, и Господь «о всяческих исполняше прошения ея», т.е. исполнял её прошения о разных нуждах. Из дальнейших деяний её, связанных с попечением о Русской земле, дошли до нас два случая. Из них мы видим, что, разумея духовную подоплёку совершающихся событий, она заботилась о благосостоянии государства, в первую очередь, с помощью духовных средств, которые и оказывались наиболее действенными.
Вскоре после описанных событий великая княгиня приняла участие в уврачевании большой церковной неурядицы, связанной с правом на митрополичий престол в Москве. Неурядица эта началась давно, ещё при жизни её супруга. По кончине святителя Алексия на место митрополита должен был вступить поставленный патриархом сербин Киприан. Но в Москве князь хотел видеть митрополитом своего ставленника архимандрита Михаила-Митяя. Вскоре отправившийся в Царьград Митяй погиб, а поставленный вместо него Пимен не был принят князем и отправился в ссылку. Митрополитом на некоторое время всё же стал Киприан. Однако вскоре после Тохтамышева нашествия великий князь Дмитрий возымел на Киприана неудовольствие, и последний вынужден был отправиться в Киев, а в Москве митрополитом был принят изгнанный прежде Пимен. Продолжавшееся таким образом изрядное время неустройство в русской Церкви не сулило ничего доброго.
В 1390 году умирает митрополит Пимен, и, по совету своей матери, великий князь Василий Дмитриевич посылает посольство к жившему в изгнании митрополиту Киприану с просьбой не помянуть прежних огорчений и снова прийти на московский престол. Митрополита встречают с особыми почестями: вместе с матерью князь Василий выезжает для торжественной встречи в Котлы, подмосковное село великой княгини по южной дороге, где сейчас построен собор в её честь.
Выбор, присоветованный княгиней Евдокией, впоследствии оказался чрезвычайно удачным для её сына: святитель Киприан, прекрасно образованный духовный писатель, ревностный пастырь и проповедник, муж подвижнической жизни и высокого личного благочестия, в будущем станет мудрым советником и верным помощником молодому князю в попечении о государстве. Кроме того, возвращение митрополита само по себе укрепило авторитет Василия Дмитриевича. Великой княгине как наставнице появилась замена, и русской Церкви через неё Господь даровал доброго пастыря, «право правящего слово истины», чем закончился период неустройства.
С именем великой княгини Евдокии связано также одно из самых значительных событий нашей истории: избавление Руси от полчищ Тамерлана (Тимура). В 1395 году на Москву пришла весть о том, что полчища грозного завоевателя подошли к границам Руси, и это известие привело в страх и трепет русский народ. Великий князь Василий, благодаря влиянию матери, проявил твёрдость духа, собрал войско и вышел навстречу врагу. В начале августа он сосредоточил главные силы в Коломне, и здесь, на берегу Оки, русские остановились в ожидании неприятеля. В Москве оставался сильный гарнизон под командованием князя Владимира Серпуховского, героя битвы на Куликовом поле. Но что могла сделать эта малая дружина перед полчищами непобедимого завоевателя, утверждавшего, что вся вселенная недостойна иметь двух правителей?
Великий князь ясно понимал, что, с человеческой точки зрения, ситуация для русских безнадежна: слишком велика была разница в военных силах. Выступая в поход, он всё упование возложил на Бога и на Его Пречистую Матерь. Митрополит Московский Киприан вместе с церковным народом молился в Кремле и призывал на помощь российских святителей и заступников — митрополитов Петра, Алексия и преподобного Сергия Радонежского, — напоминая народу пример ниневитян, покаянием которых было отведено разорение их города. «Святая же и блаженная великая княгиня Евдокия сугубые молитвы к Богу простирала о избавлении от предстоящей скорби», говорится в летописи. Успенский пост в том году стал временем усиленных подвигов покаяния и молитвы.
По молитвам княгини и по совету её и святителя Киприана, Василий Дмитриевич повелел принести чудотворную Владимирскую икону Божией Матери из Владимира в Москву. Митрополит Киприан послал духовных лиц во Владимир, чтобы доставить оттуда икону. 15 августа, в самый день Успения Богородицы, после литургии, икона была поднята, вынесена из собора, и духовенство на своих руках в сопровождении многолюдного крестного хода понесло чудотворный образ в Москву. Десять дней икона находилась в пути. На протяжении всего следования иконы у дороги стояло великое множество народа. При приближении иконы люди падали на колени и со слезами взывали: «Матерь Божия, спаси землю Русскую!».
Процессия появилась перед Москвой 26 августа, в тринадцатую годовщину захвата города войсками Тохтамыша. Москвичи во главе с митрополитом Киприаном, великой княгиней Евдокией и семейством великого князя, священниками и боярами вышли навстречу святыне. Жители столицы встретили главную икону земли русской на Кучковом поле[1] со слезами радости, «возсылая усердные мольбы, да будет Владычица Богородица теплою Заступницею и скорою Помощницею и Покровом городу Москве». После торжественной встречи икона была доставлена в Успенский собор Кремля. Молебны перед иконой служились день и ночь. И Матерь Божия не посрамила столь великой веры и надежды, вняв мольбам русских людей.
В тот самый день, когда в Москве встречали икону, произошло то, чего никто не мог предвидеть: Тамерлан внезапно поднял войска и отступил к югу, а скоро оказался вообще за пределами русских земель. Предание сообщает, что среди дня хан задремал у себя в шатре, и ему было во сне видение. С высокой горы спускались прямо на него святители с золотыми посохами, которыми они грозили ему, а над ними в сиянии лучей явилась Светозарная Жена, окружённая множеством крылатых воинов, и повелела ему оставить пределы Руси. Тамерлан в ужасе проснулся и созвал советников. «Дева эта — Мать христианского Бога, — сказали они, — Её сила неодолима, и Она не оставит христиан без Своей помощи». Тогда грозный полководец отдал приказ к отступлению.
Уход полчищ Тимура от русских земель был воспринят как явное Божие заступничество и чудо. Автор созданной в то время «Повести о Темир-Аксаке» так передает отклик русского народа на это необычайное событие: «Не мы ведь изгнали, но Бог изгнал их незримою силой Своей и Пречистой Своей Матери, скорой Заступницы нашей в бедах, и молитвой угодника Его, боголюбивого преосвященного Петра, митрополита Киевского и всея Руси, твёрдого заступника и молебника города нашего Москвы от находящих на нас бед».
Радость всех русских людей была безграничной. В то время было принято в память таких славных событий, в которых видели знаки милости Божией, основывать церкви и монастыри. Сразу же по благословению митрополита Киприана на средства великого князя на Кучковом поле заложили деревянную церковь — «во имя Пречистой Богородицы, честнаго Сретения (встречи) чудотворного Тоя образа, в память о великом благодеянии Божием и Его Пренепорочной Матери, да не забудут люди дел Божиих».
В этой церкви был поставлен список с чудотворной Владимирской иконы, а спустя два года, в 1397 году, здесь уже возвышался Сретенский монастырь. В память о чуде было установлено особое празднование в честь Сретения Владимирской иконы Богоматери 26 августа.
[1] Где когда-то находилось имение древнего владельца Москвы боярина Кучки.
Видение ангела и удаление в монастырь. Не только Василий, но и прочие сыновья великой княгини — Дмитрий, Юрий, Андрей, Иван, Петр и Константин, — теперь повзрослели, и Евдокия стала думать об удалении в монастырь, чтобы без отвлечения работать единому Богу. Ещё ранее в Кремле она воздвигла церковь с монастырём в честь Вознесения Господня; до того в Москве было всего два женских монастыря — Алексеевский и Рождественский. Место для новой обители выбрали у Фроловских (ныне Спасских) ворот. Отсюда княгиня провожала и здесь встречала своего супруга, возвращавшегося с Куликова поля, поблизости от ворот находилось место великокняжеского терема, сожжённого во время нашествия Тохтамыша.
За некоторое время до кончины, ради многих её добродетелей, как рассказывает «Въмале сказание», Господь послал к ней ангела Своего, чтобы возвестить ей «мира сего исшествие». Когда увидела она ангела Божия, то от его блистающего вида не могла проговорить ни одного слова, и многие дни молчала, и ни с кем не беседовала. Но только манием руки попросила позвать иконописцев, и рукою показала им, что просит написать на доске образ ангела Господня, каким она видела его. Они написали и принесли ей. Блаженная увидев, поклонилась образу ангела, но ничего не сказала. Снова написали икону ангела, но княгиня опять лишь поклонилась образу, и в третий раз попросила написать по-иному. Тогда был написан образ святого Божия Архистратига Михаила. Как только она увидела святой образ, тотчас начала говорить чисто, благодаря и славя Бога, и уверяя, что именно таким видела она явившегося ей ангела. Особенно почитая этот образ, княгиня поставила его в своей церкви Рождества Пречистой Богородицы.
В 1407 году, после видения Архангела Михаила, княгиня Евдокия решила не откладывать долее принятие иночества, к которому уже была подготовлена всей своей жизнью. Сказание говорит, что вступление великой княгини на монашеский путь было ознаменовано чудом. Одному нищему слепцу великая княгиня явилась во сне в канун своего пострига и обещала исцелить его от слепоты. И вот, когда Евдокия шла от великой соборной церкви в Кремле в обитель, слепец-нищий обратился к ней с мольбой: «О боголюбивая госпожа великая княгиня, питательница нищих! Ты всегда довольствовала нас пищею и одеждою, и никогда не отказывала нам в просьбах наших! Не презри и моей просьбы, исцели меня от многолетней слепоты, как сама обещала, явившись мне в сию ночь. Ты сказала мне: завтра дам тебе прозрение; ныне настало для тебя время исполнить обещание».
Княгиня шла, будто не замечая слепца и не слыша ничего, и как бы случайно опустила ему рукав своей одежды. Слепец с благоговением и верою отёр этим рукавом свои глаза и сразу прозрел, славя Бога. На виду у всех совершилось это чудо, и народ прославил вместе с прозревшим угодницу Божию. Так княгиня, шедшая в обитель по смирению как новоначальная, по словам акафиста, вошла в нее как славная чудотворица.
Тогда же ещё около тридцати человек, страдающих разными болезнями, получили исцеления от блаженной великой княгини Евдокии, во время шествия её на пострижение в монастырь, что произошло в 17 день месяца мая в 1407 году. Войдя в монастырь и приняв иноческий образ в деревянной церкви Вознесения, получила она имя Евфросинии (от греческого слова «радость»).
Через три дня преподобная повелела заложить в обители каменную церковь Вознесения и указала в ней место своего погребения. Не долгое время пришлось княгине провести в монастыре: её мирная кончина последовала 7 июня того же года, на 54-м году жизни. Хотя и «не многи дни пожила она во иночестве, однако образ преизящный всякой иноческой добродетели в себе явила» (икос 11).
Оплакивала её княжеская семья, бояре и весь народ русский, привыкший видеть в ней любящую мать. Погребали святую Евфросинию при большом стечении людей в указанном ею месте строившегося храма.
Не только при жизни, но и наипаче после кончины Бог прославил святую. Много раз у гроба её свеча сама собой возжигалась. От её многоцелебной раки подавалась благодатная помощь всем притекавшим к ней с верою.
В руководстве для иконописцев 1910 г. о ней говорится: «типа русскаго, преклонных лет, чрезвычайно худа, лицом красива; одежды монашеския… Можно ей писать хартию с ея изречением: Аз хощу всякаго суесловия поношение с радостию претерпети».
О Вознесенском монастыре. По кончине преподобной, постройку каменной церкви Вознесения продолжила великая княгиня Софья Витовтовна, супруга великого князя Василия Дмитриевича. Большой пожар не позволил окончить сооружение храма, так что он стоял недостроенным почти 50 лет, и, наконец, супруга великого князя Василия Тёмного — Мария Ярославна — дала обет завершить постройку. В 1467 году храм был торжественно освящён.
Святыней Вознесенского собора был древний образ Божией Матери «Одигитрии» («Путеводительницы»). По преданию, сама княгиня Евдокия спасла его из огня во время нашествия Тохтамыша в 1382 году. Ровно через сто лет эта икона сгорела, и тогда знаменитый иконописец Дионисий написал на обгоревшей доске новый образ Богоматери. В великие праздники эту икону выносили навстречу царю и патриарху, и они прикладывались к ней у ворот обители. (В наше время образ хранится в Государственной Третьяковской галерее).
Вознесенский храм стал усыпальницей великих княгинь и цариц Российского государства. Над местами их погребения воздвигались надгробья. Здесь были погребены: Софья Палеолог (1503 г.) — вторая жена Иоанна III, Елена Глинская (1533 г.) — мать Иоанна IV Грозного, и его жена Анастасия Романова (1560 г.), Ирина Годунова (1603 г.) — супруга царя Феодора Иоанновича, Наталия Кирилловна (1694 г.) — мать Петра I и другие. Последней упокоена здесь царевна и великая княгиня Наталия Алексеевна (1728 г.), внучка Петра I, дочь царевича Алексея Петровича. К началу XX века в храме стояло 35 гробниц. В летописях сохранилось немало сведений о совершённых в соборе захоронениях великих и удельных княгинь и цариц.
Вознесенский монастырь находился под покровительством русских правительниц и считался царским: его настоятельницы могли входить к великим княгиням и царицам без доклада. Многие инокини сами принадлежали к царскому роду. Именно здесь провела остаток жизни инокиня Марфа — в миру Мария Нагая, последняя жена Ивана Грозного и мать благоверного царевича Димитрия. По древней традиции, здесь пребывали до венчания обручённые государевы невесты.
После победы над Смутой в 1613 году в Вознесенском монастыре поселилась другая инокиня Марфа — мать первого Романова, царя Михаила Феодоровича. Над её кельей водрузили русский герб, означавший, что здесь живёт мать правящего государя.
Вознесенский Девичий монастырь был обителью высочайшего статуса. Он был богаче всех женских монастырей, с ним равнялся лишь Новодевичий, где тоже монашествовали царские жёны и дочери. Новодевичий, освящённый в честь Смоленской иконы Божией Матери, и был прозван так для отличия от старого кремлёвского монастыря для августейших инокинь.
Почитание. Об официальном акте прославления преподобной Евфросинии не сохранилось сведений. Службу ей стали совершать только в XIX в. после ряда чудесных исцелений от слепоты и паралича у гробницы святой. Однако почитание её в народе в Москве, по-видимому, началось ещё при её жизни и никогда не прекращалось.
Летописи сравнивали великую княгиню Евдокию с супругой Владимира Мономаха Марией. «Въмале сказание», описывающее житие и чудеса её, было составлено в XVI в., вероятно в связи с подготовкой к прославлению великой княгини на рубеже 50-х и 60-х гг. XVI в., но по каким-то причинам канонизация не состоялась.
Тем не менее, в Месяцеслове Симона (Азарьина) середины XVII в. под 7 июня отмечена память «святыя благоверные великия княгини Евдокеи князя Дмитреевы Ивановича Донского, а во иноцех Евфросиния». В 1689 г. Карион (Истомин) написал вирши, посвящённые преподобной Евфросинии и основанному ею Вознесенскому монастырю, в которых называет её «княгиней святой… славной… блаженной», прославляет ее постническое житие и милосердие.
Мощи основательницы монастыря почивали под спудом за правым столпом собора, у южной стены. В 1636/37 г. по приказу царя Михаила Феодоровича на гробницу был изготовлен покров. В 1822 году над мощами была устроена посеребренная рака с сенью и с изображением преподобной, созданная на добровольные пожертвования.
Тогда же московский митрополит святитель Филарет (Дроздов) поднял вопрос о совершении служб преподобной, но до середины столетия по ней ещё служили панихиды.
Начало служения молебнов святой утвердилось в Вознесенском монастыре не позднее 1869 г. По-видимому, это было связано с тем, что 26 ноября 1869 г. исцелился болящий отрок Адриан, прикоснувшись к гробнице святой княгини. В 1870 г. исцелилась парализованная девица Н. Вихняева, которой явилась преподобная и воздвигла её от одра болезни. Сохранились свидетельства о многих других случаях чудесной помощи преподобной Евфросинии.
В 1872 году вместо посеребренной раки начала XIX столетия над гробницей устраивается новая — с балдахином; украшается жемчугом и драгоценными камнями стоящая рядом икона, изображающая чудесное исцеление княгиней слепого. Чуть ранее икона преподобной в иконостасе Вознесенского храма была также украшена окладом.
В 1880 г. были опубликованы служба и акафист преподобной Евфросинии. В монастыре утвердился обычай чтения ей акафиста после каждой воскресной литургии. Праздничным богослужением отмечались 17 мая как день пострига великой княгини и 7 июля как день её смерти (эта дата кончины вместо правильной — 7 июня — появилась в списках «Въмале сказания» в XVII в.).
Вознесенский монастырь, как говорилось выше, был «царским». Перед военными походами или странствиями на богомолье государи шли не только в Архангельский собор, но и в Вознесенский монастырь — поклониться праху своих матерей. Приходили сюда государи и в Великий пост, а на Пасху возлагали на гробницы красные яйца — символ Воскресения Христова. Первый русский царь Михаил Феодорович Романов сделал щедрые вклады в Вознесенский собор.
Известно, что к гробнице преподобной приходили российские цари и императоры: Александр I, Александр II с супругой, последний русский Государь Николай II с супругой. Будущий страстотерпец дважды преклонял колени пред гробницей преподобной в Великую Субботу, во время обоих посещений беседовал с настоятельницей Вознесенской обители игуменьей Евгенией. Государь принял хлеб-соль, посетил детский приют для девочек-сирот при обители.
Особенно часто бывали здесь великий князь Сергей Александрович с супругой. Здесь Елисавета Феодоровна оплакивала мученическую кончину супруга. Вблизи от обители и были погребены останки убиенного великого князя Сергея Александровича.
Но не только цари и князья, многие тысячи русских людей полюбили это место и поклонялись не только мощам преподобной, но и молились об упокоении многих цариц и княгинь, чьи останки находились в усыпальнице Вознесенской обители. О народном паломничестве ко гробу преподобной Евфросинии говорит поэтическая зарисовка Анны Ахматовой (1913 г.):
Плотно сомкнуты губы сухие, —
Жарко пламя трех тысяч свечей.
Так лежала княжна Евдокия
На душистой сапфирной парче.
И согнувшись, бесслезно молилась
Ей о слепеньком мальчике мать,
И кликуша без голоса билась,
Воздух силясь губами поймать.
А пришедший из южного края
Черноглазый, горбатый старик,
Словно к двери небесного Рая,
К потемневшей ступеньке приник.
5-7 июля 1907 года в Кремле праздновали 500-летие со дня кончины преподобной Евфросинии. За эти годы тысячи инокинь и послушниц прошли монашескую школу и упокоились в кремлёвской обители. Этот праздник оживил в памяти верующих образ молитвенницы за Русскую землю. Накануне, после Божественной литургии крестным ходом с преднесением иконы Вознесения направились из Вознесенского монастыря в Архангельский собор для возложения иконы на гроб Дмитрия Донского. Вечером в обители было всенощное бдение, во время которого все молящиеся стояли с зажжёнными свечами. Утром Божественную литургию служил московский митрополит Владимир (Богоявленский). По окончании её присутствующим раздавали юбилейные медали, образки и листки с жизнеописанием преподобной.
Затем через Красную площадь прошёл многолюдный крестный ход, в котором участвовало 500 хоругвеносцев, было прочитано послание от Государя и принесены дары. Великая княгиня Елисавета Феодоровна, глубоко почитавшая преподобную, преподнесла золотую лампаду и драгоценности для украшения нового покрова с изображением святой в рост, вышитого инокинями Вознесенского монастыря. Она же в дни праздника собственноручно убрала раку розами и васильками. Игумения Екатеринбургского Тихвинского монастыря преподнесла икону святой Софии, выполненную из уральских самоцветов. Многие московские храмы отметили 500-летие торжественными службами.
Сёстры Вознесенской обители сочинили в честь своей небесной покровительницы два торжественных гимна.
Разрушение Вознесенского монастыря и некрополя. В 1917 году монастырь сильно пострадал при обстреле Кремля. В марте 1918 года в Москву переехало большевистское правительство, разместившееся в Кремле. Вскоре монахиням велели покинуть обитель: последние её инокини вместе с игуменьей нашли себе временный приют при больнице в Лефортово. Они успели тайно, под мантиями, вынести из обители Казанскую икону Божией Матери, утварь и драгоценности и спрятать их на подворье лавры, но большевики учинили там обыск и отправили изъятые ценности в Оружейную палату.
Одну из икон — образ самой преподобной Евфросинии — монахиня Агния вынесла, сняв холст с основы и свернув его в трубку. Икону удалось сохранить, и она была передана в церковь на Семёновской. После того как церковь была взорвана, икона попала в Преображенский храм на Преображенской площади, а когда и эту церковь уничтожили в 1964 г., икону вместе с другими святынями передали в собор Воскресения Христова в Сокольниках. По просьбе монахинь, настоятель храма протоиерей Андрей Расторгуев установил её в церкви.
В 1922 году раку и сень над мощами в Вознесенском монастыре изъяли с целью извлечения из неё драгоценных металлов. Мощи преподобной Евфросинии оставались нетронутыми и находились в каменной гробнице под полом собора.
В 1929 г. советское правительство приняло решение о строительстве в Кремле здания для размещения школы красных командиров ВЦИК. Местом для него выбрали участок крепости возле Спасских ворот, на котором располагались два монастыря — Чудов и Вознесенский. Летом 1929 г. началась разборка построек двух этих обителей. Сотрудники музеев Кремля пытались спасти и сохранить, насколько возможно, исторические древности двух разрушаемых кремлевских обителей.
В августе 1929 г. Учёный совет Оружейной палаты создал специальную комиссию для изучения и сохранения некрополя Вознесенского собора. Эта комиссия вела подробный дневник работ, в котором скрупулёзно фиксировались все её действия по сохранению древних погребений уникальной усыпальницы.
После вскрытия полов в Вознесенском соборе выяснилось, что под ними размещалось в два раза больше захоронений, чем было надгробий в интерьере храма. Останки размещались в массивных белокаменных саркофагах (их обнаружено 60). Каждое погребение вскрывали, описывали саркофаг, состояние останков, предметы, найденные в захоронениях и т.д. Каменные гробы перевозили в Архангельский собор Кремля.
Встал вопрос о том, где разместить этот большой некрополь, чтобы сохранить останки женщин из московского правящего дома, имена которых хорошо известны всем по русской истории. Для размещения захоронений выбрали древнюю подвальную Судную палату Архангельского собора. Чтобы спустить саркофаги в подвал, пришлось проделать в его стене отверстие размером 2×2 м и через него перенести гробницы в новое помещение.
Сотрудники музеев Кремля перевозили белокаменные саркофаги через площадь и по доскам через пробитое в стене отверстие спускали в подклеть Судной палаты Архангельского собора.
Белокаменная гробница преподобной Евфросинии была вскрыта 6 июня 1929 г. На обломке каменной крышки хорошо видна надпись, процарапанная острым предметом, которая состоит только из имени «Евдокея». Сама гробница оказалась повреждённой, и вынуть её целиком из земли не смогли. Не хотела княгиня покидать свой монастырь. Но всё же её останки были извлечены из могилы, перевезены через площадь и помещены в Судной палате.
Мощи преподобной были спасены от уничтожения, но поместили их вместе с другими останками из захоронений в белокаменных гробницах XV века; поэтому долгое время думали, что их вряд ли возможно будет отделить от останков других погребённых в некрополе. К счастью, это оказалось не так.
Обретение мощей. Найти великую святыню помогли сохранившиеся в архиве музеев Московского Кремля документы, описывающие все действия комиссии 1929 года по сохранению древних погребений усыпальницы Вознесенского монастыря. Исследование археологами некрополя и архивных материалов выявило, что останки святой Евфросинии, ранее считавшиеся утраченными, частично сохранились.
В 2000 г. в подклети Архангельского собора произошло вторичное освидетельствование святых мощей преподобной Евфросинии. Принадлежность останков великой княгине была доказана исследователем вознесенского некрополя археологом Т. Д. Пановой. Антропологическое исследование показало, что рост святой был около 1,55 м, она умерла в возрасте 50-55 лет. Благочестие княгини подтверждается отсутствием на останках следов свинца, ртути и мышьяка, входивших в состав косметических средств; это уникальный случай среди женских останков кремлёвского некрополя.
При вскрытии захоронений среди останков преподобной Евфросинии, кроме небольших частичек ткани от савана, нашли обрывки ее кожаного монашеского пояса с тиснёными изображениями двунадесятых праздников и подписями к ним. Эти святыни вместе с находившимися в гробах сосудами для елея до сего дня хранятся в фондах музеев Кремля.
Летом 2002 года состоялось обретение святых мощей преподобной Евфросинии Московской. Первое торжество после долгого перерыва в честь небесной покровительницы первопрестольного града состоялось 20 июля 2002 года в день памяти преподобной в Архангельском соборе Московского Кремля.
Божественную литургию совершил наместник Новоспасского монастыря, епископ Орехово-Зуевский Алексий, возглавлявший комиссию, в которой вместе работали и духовные, и светские ученые, с помощью которых была обретена святыня. Перед ковчегом с частицей мощей преподобной Евфросинии был отслужен молебен, после чего все собравшиеся впервые смогли приложиться к мощам святой.
Перенесение мощей. В среду 28 мая 2008 года после Божественной литургии в Архангельском соборе Московского Кремля, которую совершил Святейший Патриарх Московский и всея Руси Алексий II, состоялось перенесение мощей святой благоверной княгини Евфросинии Московской в придел мученика Уара.
Мощи святой были заблаговременно перенесены из Судной палаты в собор, и во время Божественной литургии пребывали с левой стороны иконостаса. После молебна священнослужители взяли на руки раку с мощами святой и крестным ходом перенесли её к приделу мученика Уара, где была прочитана молитва преподобной, а затем святые мощи были внесены в придел и положены в ковчег, в котором они ныне почивают. Новую раку реставраторы изготовили по сохранившимся фотографиям первоначальной раки. Кроме того, в приделе установлены и остатки белокаменной гробницы преподобной.
Святейший Патриарх в своём слове сказал: «Сегодняшний день можно считать вторым обретением мощей преподобной, потому что они после долгого пребывания в Судной палате будут перенесены в придел мученика Уара, где православные будут иметь доступ к этим мощам и смогут вознести перед ними свои молитвы святой преподобной Евфросинии Московской».
«Особенно важно, — отметил Предстоятель Русской Церкви, — что на небосклоне святых земли Русской мы чтим великих женщин нашей страны, сонм которых открывает святая преподобная Евфросиния, которая приняла управление Русью и сохранила Русь, которая является молитвенницей за всех нас, кто прибегает к её предстательству».
Возрождение почитания. В 60-70-е гг. XX века московская старица схимонахиня Ольга (Ложкина, 1870-1972) говорила, что Россия не возродится до тех пор, пока на Русь не вернётся почитание преподобной Евфросинии, потому что с неё началось становление Руси, и ею будет поддерживаться всякое возвышение нашего государства.
Свой вклад в возрождение былого почитания в Москве преподобной Евфросинии внесли члены Православного общества святых русских жен, немало сделавшие для приведению в порядок некрополя российских государынь в подклети Судной палаты Архангельского собора московского Кремля. Трудами общества и его создательницы Л.С. Акелиной впервые за много десятилетий имя преподобной Евфросинии прозвучало открыто. Был снят фильм о её жизни, появились публикации в прессе.
Начиная с 2007 года, когда состоялись празднества по случаю 600-летия преставления преподобной Евфросинии, прошёл ряд посвящённых ей мероприятий. 15 апреля 2007 г. в храме Христа Спасителя в Москве прошла международная научная конференция «Великая княгиня Московская Евдокия и другие русские женщины в историческом формировании российской государственности».
На заседании Священного Синода Русской Православной Церкви 21 августа 2007 г. были учреждены посвящённые святой награды — орден и медаль преподобной Евфросинии Московской. Ими награждают женщин за особые заслуги в деле укрепления духовно-нравственных традиций в обществе и развития социального служения Церкви. Одной из первых награждённых стала известная блаженнопочившая игумения Пюхтицкого Успенского монастыря Варвара (Трофимова).
В 2007 г. Региональный благотворительный общественный фонд имени великой княгини Евдокии Московской учредил общественную награду — знак великой княгини Евдокии Московской, который вручается Патриархом Московским и всея Руси женщинам, внесшим особый вклад в возрождение России.
В апреле-июне 2012 года Центр Национальной Славы «Служение Отечеству: события и имена» и правительство г. Москвы провели историко-просветительский конкурс творческих работ школьников «Великая княгиня Евдокия Дмитриевна (преподобная Евфросиния Московская) в истории российского государства)».
Осенью 2012 года в Москве состоялись торжества, приуроченные к 605-летию блаженной кончины преподобной Евфросинии. 29 ноября 2012 года в Храме Христа Спасителя прошла Вторая международная конференция, посвящённая преподобной, устроенная Центром Национальной Славы при участии Фонда имени великой княгини Евдокии Московской и храма преподобной Евфросинии, а 9 декабря — вечер памяти святой в зале церковных соборов Храма Христа Спасителя.
Для увековечивания памяти святой покровительницы российской столицы 1 декабря 2012 года был установлен Поклонный крест на Рождественском бульваре рядом со Сретенским монастырём. В тот же день Святейший Патриарх Московский и всея Руси Кирилл посетил храм Рождества Пресвятой Богородицы на Сенях — домовую церковь Большого Кремлевского дворца, основанную великой княгиней Евдокией, где совершил молебен и освятил мемориальную доску, которая была установлена на месте разрушенного Вознесенского женского монастыря на территории Московского Кремля.
Возрождается почитание преподобной Евфросинии и в церковном народе. В Москве была зарегистрирована церковная община, и в 2004 г. освящена домовая церковь во имя преподобной Евфросинии на Севастопольском проспекте. Затем в районе Котловка (на месте селения Котлы, у которого великая княгиня с сыном Василием встречала в 1390 митрополита Киприана) был построен и освящён в 2010 году каменный храм в честь святой. По инициативе настоятеля этого храма, священника Алексия Ладыгина, была проведена упомянутая выше конференция, посвящённая великой княгине Евдокии, были изданы и помещены на сайте общины краткое житие и акафист святой, также проводится другая деятельность по возвращению её почитания.
В храме совершаются регулярные молебны с акафистом преподобной Евфросинии перед её образом с частицей мощей. Стало известно о новых случаях чудесной помощи святой, которые записываются в книгу. Так, одной девочке перед серьёзной операцией явилась величественная женщина в иноческих одеждах, успокоила её, сказав: «Не бойся, всё будет хорошо». Хирургическое вмешательство прошло успешно, и девочка выздоровела. Вернувшись домой, она опознала явившуюся ей в иконе преподобной Евфросинии, которой семья служила молебен перед операцией.
Другой матери, сын которой страдал наркоманией, явилась женщина в монашеском одеянии и повелела молиться о сыне преподобной Евдокии-Евфросинии. Мать заглянула в календарь, и оказалось, что в этот день совершалась её память. Она начала читать акафист святой, и вскоре произошло чудо: сын исцелился от страшного недуга. Известны также случаи молитвенного предстательства святой о рождении детей у бесплодных родителей.
Почитание преподобной Евфросинии возрождается не только в Москве, её имя также особо почитается православными людьми в принадлежавшем ей когда-то селе Большепетровском Юрьев-Польского района Владимирской области. Это село упоминается ещё в 1327 году, в завещании великого князя Ивана Калиты, купившего это село для своего старшего сына Ивана, передавшего его впоследствии своему старшему сыну Дмитрию Донскому. Перед кончиной великий князь Дмитрий отписал Петровское своей жене, великой княгине Евдокии. Село оставалось вотчиной московского великокняжеского рода до XVII в. Впоследствии оно принадлежало разным владетельным особам, из которых граф В.В. Левашов в XIX в. возвёл здесь большую каменную церковь. В XX в. село постигла участь тысяч других: храм был закрыт и разграблен, колокольня взорвана, село к концу века опустело.
С 2010 года здесь вновь стали селиться люди, и 20 июля, в день памяти преподобной Евфросинии Московской, один из местных источников был освящён в её честь. Восстанавливается церковь с. Большепетровского, в которой уже снова совершаются богослужения. В дни памяти преподобной ей правится служба и молебен с акафистом.
Имя преподобной Евфросинии в наши дни также становится символом семейного служения женщины как хранительницы «домашней церкви». 3 мая 2011 года, поклонившись мощам преподобной в приделе мученика Уара, Святейший Патриарх Кирилл произнёс слово, в котором указал на великую княгиню как «пример всем женщинам Руси — пример любви, беззаветной преданности Богу, Церкви, мужу своему, готовности разделять с ним все скорби его трудов по сохранению Руси».
Предстоятель отметил, что «сегодня, когда у нас часто распадаются браки, мы должны особенно просить святую преподобную и благоверную княгиню Евфросинию, чтобы она вразумила, в первую очередь, женщин, жён, в том числе высокопоставленных людей, — но не только. Чтобы она открыла им, что такое подлинное счастье, а через них помогла и мужьям их увидеть подлинное предназначение мужа, главы семьи, несущего особую ответственность и за жену, и за детей своих». Патриарх призвал «всех тех, кто чувствует надвигающееся неблагополучие в семье своей, усиленно молиться святой благоверной и преподобной княгине Евфросинии, чтобы она своей молитвой пред Богом сохраняла наши семьи и многочадие жён».
Заключение. Преподобная Евфросиния Московская начала и прошла большую часть своего жизненного пути в обстановке великокняжеского двора, при ступенях которого приседят обычные для него слава, обилие богатств и житейских попечений. Это приточное терние всячески норовит подавить и заглушить рост семени слова Божия в душе. Человеку, обладающему всеми мирскими благами, особенно тяжело не пристраститься к ним, а жить, как бы их не имея. Велико искушение возлагать слишком много надежд на своё имение, забывая о Боге. Велико искушение забывать о людских несчастьях и любви к людям, ожесточившись сердцем в своём достатке. Гораздо труднее и воздержание привыкшему к утончённой роскоши. Не зря Господь уподобил путь имеющего богатство к Царству Небесному прохождению верблюда через игольное ушко.
Поэтому особенно удивителен жизненный подвиг великой княгини Евдокии, «во обилии благ возлюбившей пост и бдение» (стихира). Именно для того, чтобы выпорхнуть неповреждённой из горящей печи богатства и роскоши, она щедро раздавала имение — в руки нищих, несчастных, больных и на постройку домов Божьих. Находясь в «неговании царского двора» и проводя время в княжеских чертогах, она вела строгую аскетическую жизнь, изнуряла страсти молитвенными бдениями и постом. Обладая державной властью, она прославилась смирением и кротостью. Имея в виду приобрести Царствие на небе, а не на земле, она возмогла по благодати Божьей вести в княжеских чертогах воистину «равноангельную жизнь», по словам акафиста.
Этот венец подвижничества святая стяжала уже после того, как получила первый венец и достигла совершенства в несении подвига семьи и материнства. По словам акафиста, она стала «украшением христианских супружеств». Из всего видим, что она создала надёжную и благоотишную гавань своему державному супругу, сохраняя семейный очаг, к которому он всегда мог укрыться от внешних треволнений. Кто знает, стал бы Донской герой тем, кем мы его знаем, если бы не имел за спиной кроткой, мудрой и благочестивой Евдокии?
Исполняя слово Писания о женщине: «спасётся чадородия ради» (1 Тим. 2, 15), — княгиня Евдокия Дмитриевна не только по плоти родила 12 детей, но и по духу явила себя доброй материю, «воспитав их благочестно», как говорит «Въмале сказание». Последующее славное княжение её сына, «христолюбивого» Василия I, за которое Русь ещё более укрепилась и сплотилась, не есть ли во многом плод того воспитания? В уделах её детей ученики преподобного Сергия, рассеявшиеся по русским землям, насадили многие монастыри. Трудами князя Юрия Звенигородского был построен Савво-Сторожевский монастырь и древнейший каменный Троицкий собор Сергиевой лавры, где были положены обретённые мощи преподобного Игумена.
Не зря говорится: «Тяжела шапка Мономаха» — высокое положение влечёт за собой и немало тягостных обязанностей, которыми не была обделена и княгиня Евдокия. Переживания за мужа и детей, скорбь и забота о народе и Отечестве, которое почти всё время её жизни подвергалось невзгодам и бедствиям — всё это она перенесла. Это делание, пожалуй, не менее, чем аскетические подвиги, потребовало «великого трудолюбия» преподобной.
Святые благоверные княгини помогали своим мужьям в строительстве государства и являлись совестью, которая умягчает нравы, помогает бедным, больным, обиженным и униженным. На них лежала обязанность нести тяготы, беды и скорби, а также последствия заблуждений и преступлений своих отцов, мужей и сыновей. Образ плачущей княгини стал олицетворением Русской земли времен монголо-татарского ига. Но при всех обстоятельствах хранили они великое смирение, кротость в перенесении скорбей. Жизнь их — постоянное молчаливое и терпеливое несение своего креста.
Великая княгиня-инокиня Евдокия-Евфросиния соединила подвиг гражданского служения своему народу и родной земле с монашеским подвигом. Духовный подвиг её свидетельствует о том, что ни богатство, ни высокое общественное положение, ни семейные узы не могут быть непреодолимым препятствием для стяжания благодати Божией и святости.
Как будто о преподобной Евфросинии говорит святитель Иоанн Златоуст: «Апостолы не в обществах ли жили? Не ту же ли несли участь? Разве ангелы они были? Разве с неба сошли? Что же соделало апостолов великими? Пренебрежение богатства, презрение славы, свобода от житейских попечений».
Будто ставя в пример русскую великую княгиню, великий святитель восклицает: «Я желал бы даже, чтобы живущие в городах больше отличались доброй жизнью, нежели удалившиеся в горы. Почему? Потому что из этого произошла бы весьма великая польза. Никто не зажигает светильника и ставит его под спудом (Матф. 5:15). Поэтому-то желал бы я, чтобы все светильники поставлены были на подсвечниках, чтобы разливался от них великий свет. <…> Не говори мне: я имею жену и детей, управляю домом, и не могу этого исполнить. Если б ты ничего этого не имел, но оставался беспечным, то никакой не получил бы от этого пользы; а если и при всём этом будешь тщателен, то обогатишься добродетелью. Требуется лишь одно — утверждение духа в добрых расположениях: тогда ни возраст, ни бедность, ни богатство, ни множество дел и ничто другое не может быть нам препятствием».
Таким светильником на подсвечнике стольного города, освещавшим современников и простирающим луч свой из глубины веков к нам, была преподобная княгиня Евдокия-Евфросиния. Пусть же этот свет не только возвеселит наши души, но и зажжёт их тем же божественным огнём, чтобы, празднуя память святой, мы и сами подражали ей елико возможно.
«Сошедшись днесь в память преподобной Евфросинии, со умилением воззовем к ней: О преподобная матерь, не переставай молиться о нас ко Господу, царствующий град сей сохраняй всегда от бед и губительств и всем чтущим твою святую память, испроси у Господа мир и великую милость» (из стихиры на литии).
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
- Полное собрание русских летописей. Т. 21. Вторая половина. Книга Степенная царского родословия. Ч. 2. СПб.: Издание Императорской археологической комиссии, 1913.
- Служба и акафист святой благоверной великой княгине Евдокии, во инокинях Евфросинии. М.: Синодальная типография, 1914.
- Трофимов А.А. Святые жены Руси. М.: Энциклопедия Российских деревень, 1993. 239 с.
- Он же. Небесная покровительница Москвы. Преподобная Евфросиния, Великая Княгиня Московская: Житие, акафист. М.: Паломник, 2007. 160 с.
- Евдокия Дмитриевна / Б.Н. Флоря, Н.В. Квливидзе, Я.Э.З. // Православная Энциклопедия. Т. 17. С. 126–132.
- Преподобная (благоверная княгиня) Евфросиния Московская [Электронный ресурс]. – Православие.Ru, cop. 1999–2012. – Режим доступа : http://days.pravoslavie.ru/Life/life6570.htm
- Житие Благоверной Великой княгини Московская Евдокии (во иночестве Евфросинии) [Электронный ресурс]. – evfrosinia.ru, cop. – Режим доступа : http://evfrosinia.ru/about/about.html
- Семенкова Т.Г., Карамова О.В. Великая княгиня Евдокия / Русские Великие княгини, царевны и царицы. Глава 2. М. 2005. [Электронный ресурс]. – Православная Энциклопедия, cop. 2001–2009. – Режим доступа : http://www.sedmitza.ru/text/704716.html
- Дмитриева Е. Вознесенский женский монастырь в Кремле [Электронный ресурс]. – Православие.Ru, cop. 1999–2012. – Режим доступа : http://www.pravoslavie.ru/jurnal/775.htm
- Сказание о Мамаевом побоище / перевод В.В. Колесова [Электронный ресурс]. –Режим доступа : http://академия-собор.рф/node/504
- Слово о житии великого князя Дмитрия Ивановича / Подготовка текста, перевод и комментарии М.А. Салминой [Электронный ресурс]. – Институт русской литературы (Пушкинский Дом) РАН, cop. 2006–2011. – Режим доступа : http://lib.pushkinskijdom.ru/Default.aspx?tabid=4985
- Состоялось перенесение мощей святой благоверной княгини Евфросинии Московской в придел мученика Уара Архангельского собора Московского Кремля / Новостная лента сайта Московской Патриархии 28 мая 2008 г. [Электронный ресурс]. – Patriarchia.Ru, cop. 2005–2012. – Режим доступа : http://www.patriarchia.ru/db/text/412874.html
- В день Радоницы Предстоятель Русской Церкви совершил Божественную литургию и поминовение усопших в Архангельском соборе Кремля / Новостная лента сайта Московской Патриархии 3 мая 2011 г. [Электронный ресурс]. – Patriarchia.Ru, cop. 2005–2012. – Режим доступа : http://www.patriarchia.ru/db/text/1468841.html
- Святейший Патриарх Кирилл освятил в Кремле мемориальную доску в память о преподобной Евфросинии Московской 1 декабря 2012 г. [Электронный ресурс]. – Patriarchia.Ru, cop. 2005–2012. – Режим доступа : http://www.patriarchia.ru/db/text/2625384.html
- Поклонный крест Евдокии Московской появится на Рождественском бульваре / Проект В Москве РИА Новости [Электронный ресурс]. – РИА Новости, cop. 2012. – Режим доступа : http://inmsk.ru/news_society/20121004/352445146.html#ixzz28J0iOHmI
- Положение о региональном историко-просветительском конкурсе «Великая княгиня Евдокия Дмитриевна (преподобная Евфросиния Московская) в истории российского государства» [Электронный ресурс]. – Общественный фонд
«Центр Национальной Славы России», cop. 2001. – Режим доступа : http://www.cnsr.ru/projects.php
Составитель — Алпатов Владислав
